[Ицхакушка]

Эта сладкая мука

Юдже Ванг с её фортепианом


Эта сладкая боль,
когда пальцы до глаз достают.
И до слёз!

Эти пальцы горгульины,
клавиши сжавши в комок..
Как он смог?!

Будоражат чахотку сознания
влившись в сердечные ритмы мои...
Хоть умри!

Но аккорды  впиваются в сердце
и нечем дышать.
Его мать!!!

Что ж ты делаешь, девочка,
как же смогла ты понять.
И разъять...

То, что чёрт умирающий
всем нам оставил
в том вальсе Шопена...

Мука кончилась...

Выжил...
В себя прихожу
постепенно...

[sersul]

Del

[Ицхакушка]

Актуально при сорокоградусной жаре...

А под утро ангел нежный


Боже...

Тихо!

Снег скрипит...

И снежинки завиваются
от дыхания земли...
Мла...
И воздух смёрз и замер
в ожиданьи дуновения
задохнувшейся зимы...

В глот...

АБСОЛЮТНО
одиночество!!!

А под утро ангел нежный
в окна смертным нам...

ДОХНЁТ.

[Ицхакушка]

Счастье пожелтевшими надеждами
к нашим осыпается ногам…

Я сжигаю те надежды прежние,
горький дым глотая по ночам…

И ведь выживаю?!
Понемногу –
боль уняв,
уже не помня зла…

Вспоминаю….

Как меня ждала!!!

Долго, долго…

Как…

…Меня ждала.

[Ицхакушка]

Не узнаёшь!

А ты не узнаешь меня при встрече…
Здороваешься, руку подаешь…

Ты говоришь, что очень сильный ветер,
и что, наверное, завтра будет дождь…

В глаза глядишь…
Молчишь…
Не узнаешь!!!

[Ицхакушка]

И обошла стороной

Дыханием дальней грозы
горло сдавив,
всколыхнуло пространство,
сердце наполнив предчувствием встречи с тобой,
пророкотала невнятно она
– Боже ж, ты мой…
И,
обошла стороной.

Так и не встретились –
мимо меня пронеслась ты,
как эхо весеннего грома,
с первого вздоха,
с первого взгляда,
так и не встретившись,
помнили день,
когда молнией дальней
в глаза нам
сверкнула
любовь
– Ох, ты ж божечка ж мой…
И,
…обошла стороной.

[Ицхакушка]

І м'яти її у тісто

Кожному натурникові – скульпторку на пам'ять!
І м'яти її, м'яти, м'яти, м'яти.
Щоб пухнастою стала…

[Ицхакушка]

Пасторальные потягушки

Глядите –
пьяненькая карга –
шастает,
шастает,
ШАСТАЕТ
по

…парковому
кругу!


Ветер вдувает ей в голову
морок и мрак….

В отраженном свете луны –
блистает
прихлёб–
из её
бутылки….

Счастлива –
до упаду –
что
хоть
этою ночью –
напрочь –
выжгла боль
смертных разлук….

Одиночества….

…И,
скособочившись,
козочкой,
топчется в па
подобия вальса….
А, может,
это пьяный гопак,
или
русская румба….

И орёт что есть мочи –
Идите, вы
все!
на ….
на….
на….!!!

С веток срывая,
…сонных
ворон….

[Ицхакушка]

Перевёртыш. Голова левая

Наконец то!!! Я таки приосуществил довольно удачный перевёртыш,
проснувшись в то достопамятное утро… И соощутив приободрение Фиалкового
Махаона, впервые, а в инзиже всё когда-нибудь случается в последний раз, втёрся в доверие его. Фиалковый вдел меня маячком в свой новый сетевой парус, и я увлёк всё высшее своё в безбрежность межзвёздных слияний.
А, вырвавшись из туманности Бес неопределённого, увидел, что нахожусь на расстоянии всего одной пропАсти от Избранницы. Сколько раз я видел Её в мечтах, сколько падающих звёзд рассекло душу, какие бури пронеслись в просознании. И теперь нужно было решиться… Один единственный прорыв взрез бесконечности, и мы будем вместе. Навеки и навсегда… Разве мог я в этот момент рассуждать и примеряться.
И я…
Но, как всегда было, есть и я, надеюсь, будет в нашей маленькой,
двухпарсековой протяжённости сущего, мечта всегда остаётся мечтой. И осознание растеклось по периметру внешнего поля, и я предпрочувствовался, что время моё улетает в легчайший оздоровительный сон…
В кошмаре жизни, который медленно появился перед глазами – всё было как всегда, такое я видел всю свою несознательную жизнь, начиная с первого дня приобдения моей внутренней сущности в тончайшие миры.
- Подъём! Подъём, лекарства, завтрак, процедуры! Чтоб вас всех вывернуло наизнанку! Извращенцы проклятые!!! А ты чео вылупился, маньяк! Тебя что, не касается!!!
Так, понятно, сегодня дежурит Настя Крикло, так что ору будет немеряно. Но даже озлиться у меня в ту ночь не получалось, поэтому я подхватился с конки и привычно всунул передние конечности через решётку. Настька заковала их в кандалы, затянула так, что пальцы тут же свело от боли и, открыв дверь в мою камеру, проникла туда по стеночке. Помнила стерва, как я двинул её недавно задней конечностью в пузо. И принялась перекапывать моё барахло, брезгливо переворачивая вещи концом палки, которая вообще-то должна была служить ей для физического перевоспитания подопечных. И все-таки не
сдержалась, змея очковая. Приложилась изо всех своих силёнок мне по
пальцам, когда вышла и лязгнула за собой дверью. Вот, этого звука я стерпеть не смог...
Я каждый свой сон удивляюсь, до чего фантасмагоричен этот мир, куда мы, высшие попадаем, чтобы восстановить силу привоплощений. Ведь никакой защиты от внешних влияний и обстоятельств у этих, голошкурых копчикообразов нет, сознание каждого отделено от приобщений неимоверно, а само общение – на самом примитивном уровне и посредством всего лишь шести, представляете, шести вводов, которые у них почему-то называются чувствами. Причём, о своем шестом чувстве, эти недоразвитые хоть и подозревают, но пользоваться им толком не умеют, оно у них почти атрофировалось.
Вот, и тюремщица моя поплатилась за удар, Я тоже, не сдержался, зыркнул прямо в её нутро и она, став на карачки, исторгла из чрева своего всю органику, которая там накопилось в нём за вчерашнюю ночь. Запах от вылитого на пол был тот ещё …. Прозвучала сирена, набежали остальные зверёныши нашего
зоопарка. Страдалицу уволокли, как они выражаются, на больничный, так что не увидимся мы с тобой, Настенька теперь долго и предлинно.
Как всегда происходит в случаях хотя бы микроскопической опасности для меня в этом аду, я должен был решить, поддерживать этот скабрезный персонаж в нашем повествовании дальше, или отпустить её душу на покаяние, и как
всегда, воспомнив десять заповедей этого карикатурного мирка я ответствовал службе спасения своего:
- Пусть живёт и размножается, раба божия ибо не ведает, что творит.
И, конечно же, возле меня через какое-то время тут же нарисовался
Аполинарий Григорьевич, которого все окружающие зачем-то именовали
доктором. А ведь он был никакой не доктор и никого не лечил, а исследовал таких, как я, на предмет необъяснимого во взаимодействиях.
Так вот, этот, переполненный ядовитой слюной субъект, был гораздо изощрённее, чем владельцы закрытой психокрепости, где сохранялась моя, как они выражались – жизнь, от посягательств мириадов особей, которые роились в
закрытом атмосферой подпространстве небольшого небесного тельца под
названием Земля.
В отличие от примитивов, которые отправляли в этом учреждении простейшие обязанности – надзор, уборка, раздача химических бомб и ядов, которые они именовали лекарствами, Григорьевич, не то, чтобы руководил всеми, нет… Но являл собой самое важное звено в кандалах, сковывающих тех, кто был
навсегда перемещён местным бомондом за решётку. И, что странно, в отличие от остальных тюремщиков, меня он нисколечко не боялся, хотя шкурой своей рисковал немеряно, общаясь с… Этот придурок называл нас пациентами!
Меня тут же освободили от пут,
- Как спалось? – потирая ручки и сканируя носом все изменения, которые произошли со мной за то, как они называют это, время, пока я
проосуществлялся в изменчивом своём. Этот дебил называл сном мою безбрежную жизнь, а мой кошмар здесь – жизнью. Вообще, у мутировавших до первичного осознания своей никчемной сущности примитивоприматов всё было наперекосяк и наоборот. Взять хотя бы их средства массового уничтожения, накопленные ими в совершенно беззащитной биосфере их же планеты.
- Идиоты! Ну, зачем убивать всё живое на вашей планете тысячи раз! –
заорал я на всю их Ивановскую. - Хватило бы и одного.
- Так, так! – поддержал меня изверг. – Это Вы о борьбе за мир? Я прав? Что же Вы, голубчик о таком, а материтесь. Спокойнее надо бы, если хотите, давайте эту тему обсудим? …Не хотите? Ну и не надо.
А сам правым глазиком своим внимательно так наблюдал, как затягивалась рана от вертухайской дубинки. А когда, буквально через минуту, от
повреждений не осталось и следа, помотал головой и продолжил:
- А давайте, миленький, поговорим с Вами о чем-нибудь, и Вы и успокоитесь…
Это было что-то новенькое, я, конечно, хмыкнул неопределённо, но ушки свои мохнатые наострил. Вообще-то, наше общение представляло из него
бесконечный монолог и хоть какое-то развлечение для меня, так как время кошмара в их мирке тянулось бесконечной жвачкой, а инсинуации «эскулапа» хоть как-то скрашивали тошноту, которую я почти всегда ощущал во время
дневидений
- Итак, Вы всё ещё полагаете, что в данную минуту Вы крепко, крепко
спите? Ничего не переменилось? …Хорошо! И как всегда, наша задача, чтобы часов этак через пятнадцать Вы благополучно (тут он почесал нос) про …снулись и, вырвавшись из материального, стали тем, кем себя считаете. (Пауза. …И, как щелчок) Вас очень задело произошедшее с Вами утром? Срыва не будет?
Мои плечи сдвинулись в знак недоумения, а дипломированный вертухай
побледнел, и сделал знак офицеру, дежурившему за решёткой, и тот побежал,
быстро, быстро перебирая ножками, полетел прямо таки вводить на зоне
чрезвычайное положение. А остававшийся в моих лапах по собственной воле
раскраснелся от прилива крови и продолжил:
- Маньяк Вы, батенька, форменный маньяк и душегуб. Восемьсот двадцать шесть изнасилований в самой извращенной форме! Пять самоубийств после
этого! Почти все женщины, после контакта с Вами, попали в психиатрические лечебницы! И всё это только для того, чтобы вылечить Вашу бессонницу?!!
Тут я должен кое-что объяснить. Мы, сущности, ввёрнутые во вневременную бесконечность Вселенных, давно уже присмотрели эту, забытую Великой Спиралью дыру под названием нанопланетка Земля для проосуществления своего
дальнейшего развития. Уникальные условия этой микроточки на звездной карте
заключалось в том, что здесь, в невообразимо как образовавшемся биобульоне зародилась, хоть и шизоидная, но вполне разумная жизнь. Причём, существа, находившиеся в данный, очень короткий отрезок того, что они называют
временем, на вершине межвидовой иерархии и заполонившие этот мирок своими грабительскими потребностями, обладали уникальной способностью – они
циклически замирали и возрождались. Причём, во время активной фазы делали со своей планетой такие непотребства, что мои шалости, о которых сейчас
повествовал этот очередной Менгеле, ничего не меняли во внешнем облике их биосферы. И мои предки тут же расчувствовали, что, свернувшись в блик и прогрузившись в подкорку головного мозга, так они называли примитивный
биокомпьютер, которым обладали в результате своей недоразвитости, можно
какое-то время, которое они называли сном, использовать для внедрения во всё большие и большие бескрайности. Я понимаю, что те, кто читает эти
строки, мало что, поняли из прочитанного. Это потому, что при переводе на один из человеческих, теряется девяносто процентов передаваемой информации. Кроме того, приходится создавать адаптированную версию происходящего.
Короче, для внедрения всегда выбирается самец или самка, достигшие
половозрелости, причем, в результате такого симбиоза и для биотел
происходят необратимые изменения. Могу привести короткий списочек
проосуществившихся с нами за последний отрезок – Билл Гейтс, Кеннеди, да сам Абрам Терц – тоже сотворён одним из наших. Да, вот ещё…. А как Вы
думаете, кто изобрёл водородную бомбу? И почему он в конце своего
театрализированного существования приобрёл такую уникальную политическую окраску?
…Но, вернёмся к нашим баранам!

[Ицхакушка]

Теплий малиновий дзвін

Теплий малиновий дзвін -
вітер гуде у дзвіниці -
шурхіт раїн за вікном
вторить ...
О, божечу!
...Боляче,
зимно в безсніжжя
дивитися
на загасання життя,
вщент не турбуючись -
жити ще...

Чи вже кістлява прийшла ...

[Ицхакушка]

Прямо в сердце

Он стрелял почти что в цель,
он её пугал, дурашку.
Скройся с глаз,
не лезь в прицел.
Вот, ведь...
Мечется, бедняжка.

...Вскрик!

Застыла на лету,
меркой для гробовщика...

Видно, дрогнула рука,
Он промазал...
Прямо в сердце.

И ничья в том не вина,
смерть всегда берёт натурой.

А война...
На то она,
эта чёртова война,
что прозвали
пулю
дурой.

[Ицхакушка]

А на ресницах - снег

Зашкалил градусник
за сорок,
не видно ни фига,
а радио бубнит –
- Сын хама –
черный мОрок…
Пурга-а-а!!!
Течет, течет песок с небес,
клубами,
распространяется в пространстве,
над землей
испепеляющее пламя…
И зной… уже проник вовнутрь
через глаза и уши,
сдавил, как обручем с шипами, череп…
- Ха-а-а!!!
Ударила, завыла, заканючила…
песчаная…
пурга-а-а!
И пей, не пей –
все застревает в горле,
залита голова
расплавленным свинцом,
и…,
кажется – мгновенье -
хлынет кровь из горла…
Из горла…
кровь…
Но, потихоньку
леденеет в сердце, -
чтоб выжить
и…
перехитрить судьбу,
я притворяюсь,
я впадаю в детство –
там скарлатина,
жар,
и,
мамина ладонь на лбу…
Песок в глазах
и черный мОрок,
не видно ни фига,
зашкалил градусник за сорок –
пурга-а-а!!!
вдувает в фортку снег,
несет меня и кружит,
бросает из страны в страну,
я чувствую –
в сугробе
из…
песка и снега,
вот-вот усну…
- Не-е-ет!!! –
возвращаюсь…
Старость…
Жизни сон…
А что в России было?
…Жизнь во сне?!
И кто мне объяснит – вот ЭТО?
…Песок в глазах,
а на ресницах – снег !!!

[Ицхакушка]

Слова ослепляют

Слова ослепляют…
Достаточно взгляда,
намека,
движенья –
и
тайна раскрыта…

Ты рада?!

И снова достаточно взгляда,
и все позабыто…
Навек позабыто…

И только во сне,
на минуту расслабившись,
застонешь…
А
после,
проснувшись,
сожмешься…

И долго, так долго таким остаешься,
что жизни не хватит…
Три слова сказать…

[Ицхакушка]

Жужжала, жужжала, жужжала

Жужжала, жужжала, жужжала, 
весь день у меня за спиною 
и время от времени жалила словом 
не злым, 
но суровым. 
В затылок. 

...Терпел. 
Точно, знал - обернусь я, ты тут же, 
уйдёшь, хлопнув дверью... 
И даже, 
от нас улетишь в свой Ростов. 

Что делать, 
с тобой соглашаясь, 
молчал и кивал головою... 

Тебе, выражая покорность, 
сгибал свою гордую выю, 
мол, как ты права дорогая, 
как жаль, что случилось всё это, 
и я, 
я один виноват... 

Не нужно в Ростов, моё сердце, 
всё правильно, правильно, милая, 
мне жаль, что случилось, но ты... 

Меня пожалей, пожужжи… 
И жаль, что есть силы, не жди - 
терпенье не лопнет моё... 
И это не я обернусь, и… 

Прихлопну... 
Тебя… 
Кулаком. 

[Ицхакушка]

Святая странь

И когда, очередная поп-певица от соседа сверху, захлёбываясь пронзительными звуками из раздувшегося горла, оглоушивает моё сознание до ...остервенения.

И когда, супруга весьма востребованного музыканта, оседлав ночной ТВ ящик и с умным видом рассуждая о небесном моём Шнитке, вытаскивает из нафталина пару невских ранниковых и они визжат-пищат-тукают-мукают, а она закатывает глаза, не знаю уж и от чего, таковского...

И когда, очередной задубевший хохмач из проезжающего мимо кроссовера, с помощью моего же открытого окна, пытает меня и всю нашу высотку трёхэтажными шутками из несбывшегося пошлого.

И когда...
Вся эта святая странь культурит меня годами, и ..больше
НИЧЕГО
для моего истосковавшегося сердца...

Я открываю, для себя, в Спортнете, взаправдашнего сноубордиста, а он...
Отменив все законы земного притяжения, вертится в морозном воздухе, как чёрт на сковородке,
и...
Не падает!

Так и мне, хоть на чуточку мгновений,
становится хоть на несколько полегче...

И можно дальше жить, творя судьбу свою по краю этой взбесившейся жизни...

[Ицхакушка]

И астеизм в печёнке

Посвящается известному израильскому поэту ЭПШТЕЙНУ С.
Если б он не натолкал – моё сознание никогда бы не встало с дивана
и не шагнуло бы в вечность ноосферы.

Я вдруг почувствовал, что больше не могу…
Хочу, но не могу…
Ваять из слов поэмы!
И я пошел!
Нет, не к чертям собачьим…
Я пошел
В среду обетованную,
к израильским специалистам.
Среди других там выделялись –
славный малый,
профессор Эпп,
а также доктор Штейн,
вдвоем, всегда вдвоем, почти с рожденья,
они составили консорциум и, проникая в глубь событий,
хоть чем-то помогали, выжигая
глаголом напрочь все…
Однако же продолжим!

После осмотра и анализа – в чем суть –
Они вдруг разошлись… И не на шутку!
- Тут явная метабола!
- Да нет! Метаболизм нарушен у него,
диподия в душе,
монодии в кишках
и астеизм в печенке.
- Нет, нет, мой друг! Прозопопея – поглядите,
тут явно видно – враз не отличишь,
где лик его, а где его поппея!
И оба, обративши взоры к небу,
Вскричали хором греческим –
- Голубчик! Вы… Больны амфиболией!
- В неизлечимой форме, извините…
- Да, извините! И до самого конца
есть вероятность впасть в анаколуф…
- И в солецизм, как форму сионизма!
- Не надо в обморок! Профессор, рюмку джина… Да, не болезному, а мне! …И тоника побольше.
- …Голубчик, выход есть!
- Там где и вход, Вам в облегчение конвульсий
поможет антиклимакс…
- И к тому же, советуем проклитикой заняться…
- Вздор! ОНО – МАТО – ПЕЯ!!! В спасение ему!
- Профессор, это … Как?!
- Побольше материтесь и рычите,
глядишь, и полегчает, а болезнь
в каталектическую форму перейдет…

- А я советую примочки – « Хронос кенос «
к вискам и к жо.… Простите, на поппею… Накладывать.
- И бросьте это дело –
марать бумагу и вздыхать… О главном!
А иначе – силлепс…
И эти – с косами!
- Стоят! Стоят, профессор!
Вы вспомните,
я отмечала,
что у людей,
ну, хоть с каким-то творческим началом…
… Их надо напугать – и встанут!

- Сеанс, альтернатирующий ритм амплификации… Проведен!!!

- Будь здоров!

- Всегда здоров!

Тут тонко улыбнувшись…
И подув в расческу,
Наш славный малый,
Наш профессор Эпп
Достал платок и…
Вытер потный лоб…
А доктор Штейн поправила прическу.


Авторы, использованные для кропания сего опуса:

Козьма Прутков (вдохновитель и организатор)
Аристотель Г. (греческий)
Бобров С. (не тренер сборной по хоккею)
Кантемир А. (к кантемировской дивизии имеет только косвенное отношение)
Квятковский А. (Этот во всем и виноват)
Ломоносов М. и Маяковский В.В.(знали, как делать стихи)
Остолопов Н.(составил нам, остолопам первый поэтический словарь)
Пяст В.(ох, уж этот Пяст)
Тимофеев Л.(читать, не перечитать)
Тынянов Ю.(запускал мысль по кругу, так что после десятого круга можно было считать себя марафонцем)
Шенгели Г.(оченно литературновъедливая дама мужеского пола)
Эйхен, а также Баум Б., и пр.пр.пр., включая, естественно,
Эйн и Эп – штейнов А. и С.(оба из них – известные авторы общеизвестных афоризьмов)

[Ицхакушка]

Ты слушала…

Мне одному понятным
наклоном головы,
движением плеча,
как эхо…
Да, как эхо отвеча-
ла… мне вдруг показалось,
что я читаю в горней вышине,
и что тебя нисколько не осталось…

Что вся ты растворяешься во мне…

[Ицхакушка]

Теплый малиновый звон

Теплый малиновый звон –
ветер гудит в колокольне –
хор тополей за окном
вторит…
О, боже!
Как больно,
зябко в бесснежье глядеть
на угасание воли,
не беспокоясь о том –
жить…

Или в смерть этот звон…

[Ицхакушка]

Мой миленький, беги! Беги, а то убьют!

Когда застали нас –
Как ты орала:
- Миленький, беги!
Беги, а то убьют!

Я выпрыгнул в туман…

…И в заросли.

…А дикая сирень
рассерженно хлестала по лицу
кистями влажными, а
…ветки
царапали до крови и пытались
…вернуть,
я бросился в овраг,
катился мячиком,
петлял, услышав свист картечи…

…Ушёл.

А после
отходил, зарывшись в стог,
и в полусне,
дрожа от холода и счастья, вспоминал…

Медвяный свет любви…

Шлепки сирени…

…И, уж теперь не помню чей,
горчащий привкус на запёкшихся губах,
растерзанных тобой
той судорожной
и
невозвратимой ночью.

[Ицхакушка]

Водкаст - это...

Водкаст - это подкаст, на экране которого повеселевшие герои желают друг другу быть здоровенькими и...
Употребляют её, беленькую! И употребляют! И употребляют...