[КВАнт]

April (19 Декабрь 2012 - 21:17) писал:

а я всегда захожу сюда к Гене и читаю. Мне многое здесь нравится.

http://www.stihi.ru/2012/11/29/4850

[Leto]

Алена Васильченко

Идет весна. Мутится в голове.
Я жду тебя под гроз вечерний грохот.
Ведь Человеку - нужен Человек.
Без Человека
- Человеку плохо….

А Человеку - нужен крепкий чай,
а не меха, какие подороже.
И просто слышать:
- как же я скучал!
И улыбаться:
- я скучала тоже...

А Человеку нужен дом и сад.
И два окна. И старенькие двери.
И просто слышать:
- как тебе я рад!
И отвечать:
- ах, как тебе я верю!

Нужна заря. И в окна тихий стук.
И верный пес, который скрасит вечер.
И просто слышать:
- что с тобою, Друг?
И отвечать:
- хочу расправить плечи...

Чтоб наши чувства - не свели к нолю.
И кто далек - ставал еще роднее.
И просто слышать:
- я тебя люблю.
И отвечать:
- а я тебя - сильнее!

[Leto]

И кто сказал, что нам нужны слова...

...и кто сказал, что нам нужны слова,
когда на свете есть глаза друг друга
- в них бьётся вечно юная весна,
хоть нас за плечи обнимает вьюга;
когда одним прикосновеньем рук
мы молча разговор ведём с тобою
и уголки приподнятые губ
нам, кажется, подарены судьбою;
когда с сердцами в такт шаги звучат
так нежно и немного торопливо
и улицы нам под ноги летят
как годы, что прошли зачем-то мимо...
и мы идём - навстречу февралю
и, может быть, не скоро ты забудешь,
как я не говорю, что я люблю
и ты не говоришь, что ты не любишь...


Андрей Оболончик

[Leto]

Все гуще смог безликих слов,
Все меньше времени для радуг,
Мир, – протеже семи слонов,
Но с каждого, хоть раз, да падал…

Теряла крылья доброта,
А луч души тускнел во мраке,
Но целовала жизнь в уста,
Любовью осенив на плаху…

Крушила ложь своим мечом
Легко настигнутую веру.
А тот, кто был семь раз прощен,
Предательства готовил стрелы…

Но с каждой истиной душа
Века назад уже сроднилась…
Ей вновь встречать и провожать
Судьбою явленную милость…


Леди Натали

[Студиоз]

Leto (04 Апрель 2014 - 13:45) писал:

Все гуще смог безликих слов,
Все меньше времени для радуг,
Мир, – протеже семи слонов,
Но с каждого, хоть раз, да падал…

Теряла крылья доброта,
А луч души тускнел во мраке,
Но целовала жизнь в уста,
Любовью осенив на плаху…

Крушила ложь своим мечом
Легко настигнутую веру.
А тот, кто был семь раз прощен,
Предательства готовил стрелы…

Но с каждой истиной душа
Века назад уже сроднилась…
Ей вновь встречать и провожать
Судьбою явленную милость…


Леди Натали

- А о чём этот фильм.
- Да не о чём....(с)

[Leto]

Любить. Молиться. Петь

Любить. Молиться. Петь. Святое назначенье
Души, тоскующей в изгнании своем,
Святого таинства земное выраженье,
Предчувствие и скорбь о чем-то неземном,
Преданье темное о том, что было ясным,
И упование того, что будет вновь;
Души, настроенной к созвучию с прекрасным,
Три вечные струны: молитва, песнь, любовь!
Счастлив, кому дано познать отраду вашу,
Кто чашу радости и горькой скорби чашу
Благословлял всегда с любовью и мольбой
И песни внутренней был арфою живой!


П.Вяземский.

[Leto]

Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет...
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется нет.


Игорь Северянин

[gen50]

Посвящается разговору о Черном квадрате

Фигура черноты на белом фоне,
Подобная невидимой иконе,
В почётных выставляема местах.
Энергий сконцентрированный сгусток,
Концепция, скорей, а не искусство.
А за квадратом только пустота,

Отсутствие малейшего движенья
И всякого земного притяженья.
Представленное, как реальный факт,
Космическое чёрное пространство,
За ним идёт посмертное убранство,
И скромный в перспективе катафалк.

Столетие создания «Квадрата».
Их, кажется, всего четыре брата,
Великих, составляющих декор.
И разве можно высказать сомненье
Об этом выдающемся явленье,
Или слегка пойти наперекор.

Альфонс Алле* на берегу Ла-Манша
Квадраты выставлял намного раньше,
Я думаю, на двадцать-тридцать лет.
Вот чёрный – «Негров бой в ночной пещере»,
И белый - «Снег, девичье причащенье»,
«Томат на Красном море» – красный цвет.

Все три квадрата только в разном цвете,
Но их тогда не поддержал маркетинг,
И вот висят в музеях сотню лет.
А тот квадрат, что рисовал Малевич,
Над живописью встал, как королевич,
Всё оттого, что «вытянул билет».

Художник крепко донимал Шагала,
Что у того соображенья мало,
Раз он рисует человечий нрав.
А следует совсем забросить форму,
Принять его, Малевича, реформу.
Не думаю, что он был в этом прав.

И, созданный в величественной гамме,
Висел квадрат в музее вверх ногами,
Но был так незаметен эпатаж,
Что каждый останавливался в скорби
И находил в нём всяких качеств столько...
И ни один не вспомнил про Ла-Манш.

Борис Хаит. «По дороге домой», Т-А, 2011

[gen50]

Дождь играл на клавесине тихо джаз,
плыли ноты над вечерним Летним садом.
Я шептал дождю стихи
и между фраз
белых статуй – белых дам касался взглядом.

Надо мною, над аллеей, над Невой
мокрой тенью поднималась ночь всё выше.
И сказала Дама Белая:
- Постой!
Неужели от тебя стихи я слышу?

Здесь читали их Ахматова и Блок
и, смущаясь, мне дарили на прощанье.
Почитай и ты,
быть может, парой строк
ты останешься в моих воспоминаньях.

А когда мой сад укутает зима,
и поэтов тени встанут полукругом,
твои строки
прочитаю им сама
и сквозь время познакомлю вас друг с другом.

Прятал я слова пустые под вуаль,
интонацией играл, но все же сбился.
И вздохнула Дама Белая:
- Как жаль!
Мне казалось, что еще один родился...

ИГОРЬ МАРАНИН

[gen50]

Однажды Андрей Вознесенский выступал в одном из гарнизонов в Ивано-Франковской области. И гостеприимные хозяева пригласили на рыбалку. Поехали, половили, развели костер, начали варить уху, конечно, выпили немного. И тогда один из "местных товарищей" рассказал, что озера этого раньше здесь не было, а был глубокий большой овраг. Именно в него в 1942 году нацисты и их добровольные местные помощники загнали евреев из гетто и расстреляли. Там же уничтожили и арестованных подпольщиков. А чтобы скрыть следы своего преступления, затопили овраг водой из недалекой речушки.
"И как здесь рыба ловится!" - потирал руки рассказчик.
Потрясенный этим рассказом, поэт написал стихотворение "Зов озера", которое было сразу напечатано в окружной военной газете. А через несколько лет Вознесенский опубликовал поэму "Ров" - проклятье негодяям, которые раскапывали возле Симферополя ров - место расстрела 12 тысяч евреев и плоскогубцами вырывали у трупов золотые коронки. Поэма вошла во все сборники поэта, а "Зов озера" (насколько мне известно) - только в некоторые.

ЗОВ ОЗЕРА
Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ

Памяти жертв фашизма: Певзнер 1903, Сергеев 1934, Лебедев 1916, Бирман 1938, Бирман 1941, Дробот 1907…

Наши кеды как приморозило.
Тишина.
Гетто в озере. Гетто в озере.
Три гектара живого дна.
Гражданин в пиджачке гороховом
зазывает на славный клев,
только кровь
на крючке его крохотном,
кровь!
"Не могу, — говорит Володька, -
а по рылу — могу,
это вроде как
не укладывается в мозгу!
Я живою водой умоюсь,
может, чью-то жизнь расплещу.
Может, Машеньку или Мойшу
я размазываю по лицу.
Ты не трожь воды плоскодонкой,
уважаемый инвалид,
ты пощупай ее ладонью -
болит!
Может, так же не чьи-то давние,
а ладони моей жены,
плечи, волосы, ожидание
будут кем-то растворены?
А базарами колоссальными
барабанит жабрами в жесть
то, что было теплом, глазами,
на колени любило сесть…"
"Не могу, — говорит Володька, -
лишь зажмурюсь -
в чугунных ночах,
точно рыбы на сковородках,
пляшут женщины и кричат!"
Третью ночь как Костров пьет.
И ночами зовет с обрыва.
И к нему
Является
Рыба
Чудо-юдо озерных вод!
"Рыба,
летучая рыба,
с огневым лицом мадонны,
с плавниками белыми
как свистят паровозы,
рыба,
Рива тебя звали,
золотая Рива,
Ривка, либо как-нибудь еще,
с обрывком
колючей проволоки или рыболовным крючком
в верхней губе, рыба,
рыба боли и печали,
прости меня, прокляни, но что-нибудь ответь…"
Ничего не отвечает рыба.
Тихо.
Озеро приграничное.
Три сосны.
Изумленнейшее хранилище
жизни, облака, вышины.
1965

[gen50]

Подари мне Париж


Подари мне Париж
и "Фиалку Монмартра",
Фантастический воздух
в столице любви...
Аромат Тюильри,
Триумфальную арку,
Парк Монсо, где свежо
и поют соловьи.

Подари мне Париж
Модельяни, Лотрека,
На бульваре Клиши
дом, где жил Пикассо...
Нотр-Дам де Пари
и жемчужину века -
Лувр,в котором венчались
на трон короли.

Подари мне Париж,
кабаре Moulin Rouge,
На затерянных улочках
свет фонарей...
И в кафе Сен-Луи
романтический ужин,
На котором меня
назовешь ты своей.


Татьяна Воронцова

[gen50]

Погибшему сыну...

Помнишь, по небу скользил самолёт,
А по волнам – пароходик…
Все говорили, что это пройдёт,
А ничего не проходит.
Я заживала, почти зажила,
Не онемела – и ладно.
Кажется, целая вечность прошла…
Целая вечность, мой славный.
Чёрные ветви на белом снегу,
Оттепель – редкая милость.
Я даже выплакать всё не могу,
Что без тебя накопилось.
Я этот город насквозь прожила,
Столько души износила…
Кажется, целая вечность прошла.
Целая вечность, мой милый.
Все говорили, что это пройдёт,
А ничего не проходит.
Просто по небу скользит самолёт,
А по волнам –пароходик,
Жёлтый троллейбус бежит до угла,
Катится красный трамвайчик…
Кажется, целая вечность прошла.
Целая вечность, мой мальчик...

Елена Касьян

[gen50]

Защити, Господь, Солдат ЦАХАЛА!

Птица за окном защебетала,
Пробудив над городом рассвет.
Помолитесь за солдат ЦАХАЛА,
Просьб других сегодня к Б-гу нет.
Помолитесь, люди, помолитесь,
На каком угодно языке,
Достучитесь к Б-гу, достучитесь,
Он сейчас как раз невдалеке.
Наши дети в форме и погонах
К нам домой спешат на выходной.
Шутками заглушим сердца стоны,
А слезу легко смахнём рукой.
В комнатах светлеет от улыбок,
Этот вечер выше всех наград
Господи, храни их от ошибок,
Помоги вернуться им назад!
Мы рожали их не для сражений,
Мы растили их не для войны
Мы не просим золота и денег
Дай нам, Боже,мирной тишины!
У окна свеча затрепетала
Розовел сиреневый рассвет
Защити,Господь, солдат ЦАХАЛА!
У меня важнее просьбы нет!

Елена Прудникова

[gen50]

Жил человек хороший

Собаки лают где-то,
Гремит пальба иль гром.
Соседка по секрету
Шепнула: «Жди погром».
Совет как кость мне брошен,
Чтоб прятался скорей:
«Ты человек хороший,
Но все-таки еврей».

Был прадед при погроме
Убит в расцвете лет.
Семьей не похоронен
Пропавший в гетто дед.
На фронте стал калекой
Отец в сорок втором.
Прошло всего полвека,
Я снова жду погром.

Жил человек хороший
Да, вот беда – еврей,
Клейменный словно лошадь
На родине своей.
Я верил в идеалы
И думал все равны.
Я был наивным малым
Не знал своей страны.

Был Родиной отринут,
И долго горевал.
Наверное чужбину
Я Родиной считал.
Теперь все это в прошлом.
Грусти или жалей.
Жил человек хороший,
«Но все-таки еврей».

Александр Державец

[gen50]

Время сходит с ума, выключая привычный отсчёт,
был когда-то живительным воздух, теперь – гипоксия;
и не знает никто, то ли он не родился ещё,
то ли просто застрял в кабаке по дороге Мессия.
А пока – никакого контроля на этой земле,
мир свисает на нитке пакетиком спитого чая
над бермудским пространством. И люди идут по золе
кто куда, между делом орала в мечи превращая,
пополняя собой хладнокровную дикую рать.
И пока на земле не появятся добрые вести,
хорошо бы терпенья набраться и скорость набрать,
да быстрее бежать, только чтоб не остаться на месте.

Не сердись, я пойду не туда, где богаче улов,
не туда, где комфортней реальность и мельче овраги,
а туда, где не будет вот этих мучительных слов,
по ночам заполняющих жадное чрево бумаги.
Не гадай, я пойду не туда, где утоптанней путь
и Господь на малейший запрос отзывается чутко,
а туда, где возможно хоть изредка просто вдохнуть
и немного пожить, сохраняя остатки рассудка.
Ну, а ежели сбудется новый рождественский год
и внезапно сойдутся слова в победительном гимне...
В общем, если не будет меня, а Мессия придет,
сделай доброе дело, вот мой телефон – позвони мне.

Юлия Драбкина, Израиль

[gen50]

Райком закрыт! Все ушли на фронт.
Те знали зачем ушли.
Райкому конечно же нужен ремонт,
и крыша, и чутку любви.

Район закрыт! Все ушли на фронт.
Чего-то там воевать.
- Зачем ушли?
- Так ведь в этом понт,
что незачем это знать.

Закрылся город! На фронте все.
Как пусто вдруг стало вокруг!
Чтоб не жил свободно братишка-сосед
был послан на танке мой друг.

Закрыта губерния. Война есть война...
Героем не хочешь стать?
На той войне не дают ордена,
но платят чтобы убивать.

Закрыта Страна. Правда фронта нет.
Куда это все ушли?
Стране как всегда не хватает побед,
мозгов и соседской земли.

Закрыта Евразия. Таков был Указ.
И мы вспоминаем о том,
как очень давно во спасение нас
гвоздём был забит райком.

Райкомов, заметим, давно уже нет,
но есть в Кремле божество.
Несётся из ящика полный бред,
в который не верит никто.

Закрыты извилины! Изгнана мысль.
И мы вспоминаем о том,
что был в забиваньи райкома смысл.
Зачем-то ж забили Райком?

Greg Milgram

[gen50]

В те баснословные года
нам пиво воздух заменяло.
Оно как воздух исчезало,
но появлялось иногда.
За магазином ввечеру
стояли, тихо говорили:
«Как хорошо мы плохо жили»,
прикуривали на ветру.
И не лишенная прикрас,
хотя и сотканная грубо,
рядами ящиков от нас
жизнь отгораживалась тупо.
И только небо, может быть,
смотрело пристально и нежно
на относившихся небрежно
к прекрасному глаголу «жить».

Борис Рыжий

[Евгрид]

gen50 (08 Сентябрь 2014 - 20:52) писал:

В те баснословные года
нам пиво воздух заменяло.
Оно как воздух исчезало,
но появлялось иногда.
За магазином ввечеру
стояли, тихо говорили:
«Как хорошо мы плохо жили»,
прикуривали на ветру.
И не лишенная прикрас,
хотя и сотканная грубо,
рядами ящиков от нас
жизнь отгораживалась тупо.
И только небо, может быть,
смотрело пристально и нежно
на относившихся небрежно
к прекрасному глаголу «жить».

Борис Рыжий

В те баснословные года
Нам водка пиво заменяла -
Она сивухою воняла
И исчезала в никуда.
Поддатые, мы клево жили,
И котелки, хоть не варили,
Мы стеклотару собирали
И... снова водку покупали.
Жизнь отгораживалась тупо
От нас, как старая за...па.
И лишь жена смотрела нежно,
Как с ящика - наш Леня Брежнев...

Евгений Лысый

[gen50]

Не луна ли смеется ущербная,
С тонким ликом святой…
Не пишу, за отсутствием гербовой,
На бумаге простой.
И не думаю набело – начерно,
Точно комкаю лист.
А в венце остролистном безбрачия
Город бледен и чист.
Он так бледен, что кажется призрачным,
Словно тень от стекла.
На замерзшей и вымершей Кирочной
Непроглядная мгла...

Елена Завельская

[gen50]

Они говорили всю ночь до рассвета

Они говорили всю ночь до рассвета
Под шёпот дождя, за бутылкой вина.
Он фыркал небрежно: - Зачем тебе это?
- Любви не прикажешь, - вздыхала она.

Он злился: - Как ты безрассудна и вздорна!
Не стыдно влюбляться в твои-то года?
- Все возрасты этому чувству покорны.
К тому же, мой друг, я всегда молода.

Он не отставал: - Что подумают люди?
Друзья…Сослуживцы… Отступятся вдруг?
- Но если любимого рядом не будет,
Зачем тогда всё остальное, мой друг?

- А что будет дальше? - Любовь быстротечна.
Не станешь жалеть, свою слабость кляня?
Она улыбнулась: - Всё в мире не вечно,
Но жизнь без любви – это смерть для меня.

Он сник: - Хоть разочек совет мой послушай.
- Ты мне не советчик, - шутила она.

Так Разум пытался воспитывать Душу
Под шёпот дождя, за бутылкой вина…

Юлия Вихарева